Оксана, в этом году вы дважды номинированы на «Золотую маску» и оба раза за одноактные балеты. Чем отличается такая форма работы?
От больших спектаклей — конечно, внесённым трудом. Я не хочу сказать, что проще работать над одноактными балетами, просто полноценные классические постановки часто сложнее в техническом плане, поэтому отнимают намного больше времени.
Современные балеты открывают иную сферу деятельности. В них постоянно учишься чему-то: по-новому узнаёшь своё тело, перестраиваешь его, открываешь в себе неожиданные возможности. Современный танец — это игра с самим собой, показывающая, насколько ты можешь преодолеть свою зону комфорта. Ведь с восьми лет (средний возраст поступления в балетное училище и начала профессионального образования танцовщиков — прим. ред.) мы привыкаем к классическому балету, приучаемся держать спину и т.д. А когда нам говорят, что надо бросать привычное и, например, искать новые центры тяжести, всё как будто начинается с начала.
В современных постановках каждый раз сталкиваешься с совершенно разной энергией. При работе в каждом новом балете, в каждой новой технике, в каждой новой хореографии обнаруживаешь абсолютно непохожие ощущения.
В 2017 году балетная труппа начала работать с новым руководителем. Как в театре принимают репертуарную политику Лорана Илера (французский танцовщик и педагог, этуаль (ведущий танцовщик) парижской Опера — прим. ред).?
Принимают по-разному, и в большинстве случаев неоднозначно. Связано это с появлением большого количества современных одноактовок. Дело в том, что Лоран Илер – европеец. Он пришел к нам со своим миром. Но русской душе хочется больших спектаклей и красивых историй. А он как руководитель труппы, обладатель другого менталитета и склада мышления видит все немного иначе. Но, хоть нам и не хватает больших спектаклей, Лоран Илер даёт возможность иметь в репертуаре множество других новых вещей. Например, я была очень рада попробовать хореографию Баланчина (Оксана танцует в «Серенаде», которая входит в вечер «Баланчин/Тейлор/Гарнье/Экман» — прим. ред.).
Какие требования стояли перед вами в одноактных балетах? Пришлось ли специально осваивать что-то новое, например, для Марко Гёке (автор балета «Одинокий Джордж» — прим. ред)?
Да, пришлось. У него много достаточно быстрых движений, где основная работа приходится на руки. При этом включаются абсолютно другие группы мышц, те, которые мы не привыкли напрягать в классическом танце. Поэтому в постановке Гёке перед нами стояла задача расшевелить, грубо говоря, те зоны, которые не привыкли работать так активно: это верх корпуса — грудь, спина.
После первого же кастинга мы все ощущали себя немножко деревянными и первое время ходили «болели». Но работать было здорово, и очень жалко, что это такой короткий балет. Во-первых, музыка в нем совершенно потрясающая (струнный квартет № 8 Дмитрия Шостаковича — прим. ред.). Во-вторых, сама хореография разительно отличается от той, к которой мы привыкли в других наших современных постановках и тем более от классики, потому что в ней действительно работает только верх и работает на все сто процентов.
Как в «Одиноком Джордже» работает образ черепахи (балет назван в честь умершей на Галапагосских островах в 2012 году столетней гигантской черепахи — прим. ред.)?
Этот образ связан, скорее, не с конкретной историей, а с состоянием, которое мы несём, в которое погружаемся и которое должны увидеть зрители. История лишь помогает понять то, что мы стремимся донести в танце. Да, в хореографии иногда проскальзывают движения, характеризующие одинокого Джорджа, но они такие мимолётные. Здесь с образом черепахи связаны больше конкретные ощущения: одиночество и страхи, которые не дают человеку двигаться дальше.
В «Одиноком Джордже» мы работали с голосом, а это тоже своего рода выход за рамки комфорта. Каждый раз, когда тебе приходится делать то, к чему ты не привык, возникает состояние какого-то ступора. И когда ты преодолеваешь его, например, даёшь себе возможность покричать и быть ужасным на сцене, начинаешь работать совершенно иначе: более свободно и более расслабленно.
Часто сталкиваетесь с зажимами?
Да, каждый раз. И, как правило, в те моменты, когда происходит перестройка мышц при неоднократном повторении одних и тех же движений. Первая репетиция обычно проходит легко, так как мышцы еще расслаблены. Вторая, третяя – уже сложнее, потому что происходит зажим, и какие-то координационные моменты уже не дают расслабиться.
Зажимы происходят всегда, причем они могут быть и в мышцах, и в суставных нервных окончаниях. Но, если есть напряжение, обязательно должно быть расслабление. Поэтому каждый раз приходится искать правильные техники релаксации.
Чем отличалась работа над постановками «Тюль» и «Одинокий Джордж»?
Разная хореография, разная подача, разная энергия, которую мы несём, разный ритм… В «Одиноком Джордже» история направлена больше в глубину себя. В этом балете концентрируешься в основном на внутренних ощущениях, несмотря на то, что делаешь большие движения. При этом все члены команды работают на одной волне, в одном эмоциональном поле.
«Тюль» – лёгкая, немного юморная вещь, где можно посмеяться над самим собой. При этом многое в ней делается для зрителя: нарочито, утрированно, напоказ. И хореография, и сам спектакль сделаны так, будто мы участвуем в показательном выступлении.
В прошлом году у вас была возможность работать над балетом «Тюль» непосредственно вместе с Александром Экманом (если театр не выпускает мировую премьеру балета с зарубежным постановщиком, то в постановочном процессе не всегда участвует сам хореограф; периодически работа с танцовщиками частично или полностью передаётся его или её ассистентам — прим. ред.). Расскажите, как это было.
На премьере Александра не было. Он приехал со своей командой, когда мы танцевали уже второй спектакль. Экман как хореограф-постановщик может сказать намного больше, чем его ассистенты или кто бы то ни был. Он много показывает, может что-то менять, делиться новыми идеями. У него огромный потенциал, и это видно по его манерам и по его отношению к артистам. В общем, это классный, молодой, активный, креативный человек, хореограф-творец. И я думаю, что он творец во всем, не только в балете.
В балете Экмана есть и шутка, и ирония, и юмористический взгляд на классический танец. Можно ли ограничиться только такими представлениями об этой постановке?
В «Тюле» встречаются вроде бы внешне шутливые моменты, где есть над чем посмеяться, но нам, как артистам, абсолютно не до шуток. При этом всё, что мы делаем выглядит настолько серьёзным и утрированно важным, что зрителю это кажется смешным.
У Экмана есть момент, когда две балерины выполняют определённые комбинации под текст, где говорится о том, как тяжело и прекрасно быть балериной, о боязни, что в любой момент могут закидать помидорами. С одной стороны, все эти вещи кажутся совершенно нелепыми. Ну кто тебя закидает помидорами? Детские страхи. С другой стороны, всё так и есть. Ведь, когда любишь свое дело, уже не можешь относиться к нему поверхностно и смеяться над этими «нелепыми вещами».
Ещё есть двухминутный цирковой номер, трюкачный такой, заводной. И он смотрится только тогда, когда все делаешь на полном серьёзе, не допуская «цирка». Ведь если будешь глумиться, получится чёрт-те что.
Почему нельзя назвать этот балет смешным? Потому что мы не можем умалять значения тех вещей, которые мы делаем. Если мы будем смеяться и халатно относится к своему ремеслу, нам никто не поверит. И это наше серьёзное отношение связано с любой историей, которую мы проживаем на сцене.
Что, как вам кажется, повлияло на ваши сегодняшние результаты?
Наверное, бесконечные поиски, желание учиться чему-то новому. Ведь сколько бы ты всего не умела, ты всё равно не сможешь овладеть абсолютно всем. Но постоянные поиски, борьба с собой и со своим телом так или иначе ведут к прогрессу. И мне повезло, что я пришла к достаточно хорошим результатам.
Какими качествам должна обладать артистка, чтобы стать примой?
Думаю, терпением, дисциплиной… это довольно трудно сформулировать, так как всё очень индивидуально. Конечно, природные способности, физические данные очень важны, но в любом случае должен быть интеллект. Всё-таки, если ты хочешь танцевать хорошо, двигаться вперёд, важно самой уметь разбираться в своих проблемах, понимать, что тебе мешает и что нужно сделать для преодоления трудностей. Ведь если тупо выполнять определённые требования, не факт, что на одном прилежании всё получится так, как нужно.