За восемь фестивальных дней омичи смогли побывать на десяти показах пяти спектаклей, отобранных дирекцией Национальной премии. На открытии у входа в Академический театр драмы по традиции расстелили красную ковровую дорожку. Первым по ней прошёлся ливень, а после – звёздные гости. Но вскоре город начал оправдывать звание одного из самых солнечных в России, и завершалась «Золотая Маска» при аномальной сибирской жаре +35.
Игорь Костолевский, президент Национальной театральной премии:
«Золотая Маска» уже 12 раз приезжает в Омск. Нас здесь ждут. Это очень ценно и важно. Я хочу начать с благодарности, это было бы невозможно без поддержки правительства Омской области, Омского академического театра драмы, нашего постоянного друга и партнёра ПАО «Сбербанк». Впервые региональную программу поддерживают «Росгосстрах», платёжная система «Мир» и группа «Эталон». Омск – город театральный, здесь 14 театров. Удивить вас трудно, но мы постарались составить программу таким образом, чтобы каждый нашёл для себя что-то интересное».
«Он шокирует»: «Отец Сергий» Камы Гинкаса
Режиссёр Кама Гинкас считает, что «Отец Сергий» — это скрытая исповедь Льва Толстого, где он откровенно рассказал о своих страстях и соблазнах, глубине душевного падения и взлётах.
Спектакль начинается, когда занимаешь своё место в зале и поднимаешь взгляд на сцену: чёрные доски пола опасно наклонены, одна из них оторвалась и вздыбилась вверх, как преграда, кол, копьё стражника. Пространство уходит вдаль. На недосягаемой высоте – две сакральные фигуры на высоких шестах. Они похожи сразу и на статуи святых, и на оплывшие свечи. Два человека в чёрных монашеских одеяниях вносят ещё одну, и композиция с тремя крестами становится похожа на Голгофу.
Главному герою князю Стиве Касацкому нужно выбрать свой крест. Он мог бы стать блестящим офицером, или настоятелем монастыря, или даже святым, способным творить чудеса. Но ни один из этих путей не оказался тем, который был ему нужен.
Стиве было уготовано высокое положение в светском обществе. Но князь уходит в монастырь и принимает постриг под именем Сергий. В монастыре он идёт вверх по служебной лестнице, чётко следуя строгим правилам. Интересно, что, как поясняют зрителям, проходят долгие годы, но ни образ, ни речь главного героя никак не меняются. И это не случайно, ведь внутреннего преображения с ним не произошло.
Кама Гинкас, режиссёр:
«В самом начале я предполагал совсем другого артиста. Это офицер, который тренировал руку. Он немножко прямолинейный. В шахматы играл, чтобы развивать интеллект. Вы слышите логику военного человека, который сделал себя? Но потом я передумал. Максим (Максим Виноградов, исполнитель главной роли – прим. ред.) мне постоянно напоминал великого артиста, которого я любил, – Иннокентия Михайловича Смоктуновского. Дело в открытости, бесхитростности. Я понял, что всё надо делать иначе. Надо делать историю про князя Мышкина, только здорового, но который хочет, чтобы всё было чётко и понятно. Он открыт ко всем искушениям и подходит к ним по-детски».
Много непосредственности и задора и в других героях. Актёры московского ТЮЗа молоды и прекрасны. Девушки – в джинсах и футболках, юноши – в чёрных брюках и белых рубашках. «Все поют, а барышни танцуют». Они с лёгкостью примеряют на себя предметы ушедшей эпохи и роли. Становятся то светским обществом, то толпой в храме. Обмениваются репликами, как будто репетируют выпускной спектакль. На этом фоне особо выделяется фигура игумена Пафнутия в исполнении выдающегося артиста Игоря Ясуловича. Он на протяжении всего спектакля присутствует на сцене, наблюдая за героями и сопереживая им, но почти ничего не говорит.
«Мне очень интересно, как существуют мои партнёры – не как они играют, произносят слова, а что с ними происходит. Я вижу это. А что я могу ответить им на какие-то их боли? Я могу только иногда разводить руками и покачивать головой. Для меня это карабканье вверх – это то, что с нами происходит в жизни. Где-то больше, где-то меньше, но всё время нужно карабкаться», – рассказал Игорь Ясулович.
Отец Сергий то поднимается, достигая жизненных высот, то снова падает. Из столичного монастыря его направляют в удалённый скит, где он ведёт жизнь отшельника, и там то, что казалось движением вверх, становится новой точкой падения. Преодолев искушение «коварной соблазнительницы», Сергий получает дар исцелять людей, а получив его, совершает сразу два смертных греха.
«Толстой здесь шокирует. Он написал произведение, совершенно невозможное по открытости. Он написал о себе как о гордеце, а гордыня – самый большой грех, именно она, а не прелюбодеяние», – поясняет режиссёр.
Только здесь, в самой глубокой точке своего падения, отец Сергий получает не оставляющий сомнения ответ на вопрос, для кого он отказывался от всех благ и стремился быть лучшим – для Бога или собственной гордости? Он начинает новый путь по наклонной плоскости сцены к загадочным фигурам в вышине, падая и снова поднимаясь.
«Смешно и страшно»: «Ревизор» Театра кукол Республики Карелия
«Не вижу лиц вокруг, одни свиные рыла». Похоже, именно эта фраза из пьесы Гоголя вдохновила режиссёра Игоря Казакова и художника Татьяну Нерсисян на создание своей версии спектакля «Ревизор». Несоразмерно большие головы-маски, застывшие в удивлённых, подобострастных или бездумно-озлобленных выражениях в тот момент, когда они узнали, что в город едет с проверкой крупный чиновник из Петербурга.
Олег Романов, заслуженный артист Республики Карелия, исполнитель роли городничего:
«Моя маска самая тяжёлая, килограммов семь, наверное, весит, и я её практически не снимаю весь спектакль. Когда я понял, как в ней жарко, вставил вентилятор, и жить стало намного легче, хотя в маске совсем ничего почти не видно, даже моих рук. Я решил, что руки будут выражать внутреннее состояние героя – как проводник эмоций вместо лица, вместо мимики. Когда городничий нервничает, я начинаю активно шевелить пальцами, чтобы показать, что там внутри что-то происходит».
В первые минуты жанр спектакля смело можно определить как хоррор. Кажется, что перед тобой проходит целый парад уродцев: судья Ляпкин-Тяпкин, больше похожий на огромного головастика, зеленоватый смотритель богоугодных заведений Земляника, землисто-серый, словно восставший с того света, смотритель училищ Хлопов, который к тому же двигается задом наперёд… Дальше – больше. Бобчинский и Добчинский срослись, словно сиамские близнецы, а у полицейского Держиморды целых три головы. Дополняют картину огромные крысы и тараканы. Всё меняется, когда из-под сцены выглядывает ревизор – по-детски наивный и нелепый, а его голова, напротив, несоразмерно меньше туловища. Он ни минуты не сидит на месте и при каждом случае готов пуститься в пляс.
«Ревизор», Театр кукол Республики Карелия
Гоголь определил жанр своего произведения как комедию, но спустя почти два столетия трудно понять, над чем, собственно, смеяться? Сюжет больше похож на типичную криминальную хронику: в город приезжает проверяющий из столицы, чиновники дают ему взятки, но оказывается, что произошла ошибка, он не ревизор.
Юмор вообще явление очень сложное, он связан с языком и эпохой. Многие шутки, над которыми смеялись в прошлом, теперь кажутся длинными и непонятными. Возможно, поэтому многие выдающиеся современные спектакли по пьесам Гоголя трагичны. Маски меняют ситуацию. Происходит волшебство. Актёр, надевая огромную голову, сам становится ростовой куклой, а ей разрешено всё. Жена городничего Анна Андреевна умело пользуется мощной грудью: то как колоколом, чтобы затмить дочь-соперницу, то как подушкой, чтобы дать отдохнуть подгулявшему Хлестакову. Над нелепой куклой хочется смеяться, особенно когда актёр подключает к ней всё обаяние. И совсем невероятный эффект достигается, когда за куклой угадывается настоящий драматический артист. Анна Андреевна (актриса Любовь Бирюкова), например, произносит реплики так, как могла бы это делать без кукол и масок на сцене. Она искренне печётся о благе мужа-градоначальника, а значит, и всего семейства, и так же искренне флиртует с приезжим из столицы. Финальный монолог городничего тоже удивительно человечен. Хотя на сцене всё та же огромная кукла с метровой головой, её по-настоящему жаль: через уродство и застывшую, словно одеревеневшую, маску начинает проглядывать что-то настоящее и живое – тот человек, которым мог бы стать городничий, но так и не стал.
«Любовь и деньги»: «Волки и овцы» Петра Фоменко
Это именно тот спектакль, которого ждёт зритель, когда идёт в драматический театр. Формула успеха проста. Это добротные декорации, передающие атмосферу уютного дворянского дома: рюшечки-подушечки, патефон, лампа с мягким светом на столе, розы и даже райское дерево, старинные, погружающие в далёкое ностальгическое прошлое мелодии, а также великолепный текст Островского. Главный ингредиент – невероятно точная игра актёров. «Волки и овцы» Пётр Фоменко поставил в 1992 году вместе со своими студентами из ГИТИСа.
Сюжет разворачивается вокруг богатой молодой вдовы Купавиной. Она из-за своей доверчивости или легкомысленности может стать жертвой алчных соседей или женихов, первый из которых – Василий Иванович Беркутов. Другая пара – бедная девица Глафира Алексеевна, которая охотится за богатым женихом Лыняевым. В итоге «овцы» побеждены, «волки» достигают своей цели, все счастливы.
«Волки и овцы», Театр «Мастерская П.Н. Фоменко»
«Фоменковцы» используют всё пространство зала, задействованы все входы и выходы. У театра долгое время не было своего помещения, поэтому, как рассказали артисты, они привыкли адаптировать спектакль к разным площадкам, но литерные ложи Омской драмы оказались для них сюрпризом.
«Вот эти боковые ложи – такое ощущение, что люди сидят на сцене! Поворачиваешься – и встречаешься взглядом. Для нас интересно, потому что у нас нет таких вещей, но это так интересно! Сбивает, но это классно», – признался Карэн Бадалов.
Каждый раз неожиданной оказывается и реакция зрителя: в разных городах люди смеются над разными фразами. Менялось восприятие спектакля и за долгое время его сценической жизни. В девяностые годы зал хохотал на фразе: «Послушай меня, баллотируйся!» Сейчас это не работает. Но тогда далеко не все знали, что такое вексель и что значит заложить имение в банк. Сейчас стало понятно. А вот привычки и ожидания зрителей не изменились, полагает Андрей Воробьев, директор театра «Мастерская Петра Фоменко», поэтому и размеренный темп спектакля изменять не стали:
«Понимаете, евростандарт драматического спектакля, который прививается в последнее время, – час пятнадцать без антракта – это не про нас. У нас люди не очень часто ходят в театр – один-два визита в год. И, конечно, женщина обычно долго настаивает, подбивает мужа, доводит его до белого каления, он соглашается и готов выдержать эту пытку ради любимого человека. А она готовится, надевает красивое вечернее платье, причёску делает специально ради визита в театр. Это событие. И делать это ради часа пятнадцати как-то неинтересно. И в антракте нужно сходить в буфет и получить удовольствие от вечера».
«Они называли это трудным словом «реинкарнация»: спектакль «Я – Сергей Образцов»
Это и портрет на фоне эпохи, и портрет эпохи – художественное произведение, которое передаёт атмосферу: воздух, привычки, мысли и чувства XX века с размеренной дореволюционной жизнью. Шарманщики и голуби, летний отдых на курорте, а после – красные флаги Октября, фронты и госпитали Великой Отечественной, построение нового общества, страшные репрессии и мирная жизнь, где давали концерты и звучал «Соловей» Алябьева, «Валенки» Лидии Руслановой и знаменитая «Легко на сердце от песни весёлой» Леонида Утёсова.
На этом фоне Евгений Цыганов рисует образ удивительного человека – актёра, художника, создателя первого государственного театра кукол Сергея Образцова. Спектакль выстроен как рассказ героя своей жизни – от раннего детства до старости. В основу легла книга Образцова «По ступенькам памяти», его дневники, рисунки и записи концертов. Здесь много личных моментов, но это не биография, не байопик. Евгений Цыганов не копирует Образцова, не старается добиться внешнего сходства. Он проживает личную историю вместе с героем, размышляет о предательстве, покаянии, роли искусства в жизни человека, и при этом получается так, что в определённые моменты на сцене оказывается сам Сергей Образцов.
Вместе с XX веком и Сергеем Образцовым оживают и его куклы. Зритель узнаёт удивительно трогательные детали. Например, что у куклы Тяпы с лицом неугомонного малыша волосы настоящего, не кукольного сына Образцова Алёши. Или забавный факт: финал страстного номера «Кармен», где партнёр её загрызает, оказывается, возник из реальной истории. На премьере спектакля Немировича-Данченко «Карменсита и солдат» в Америке актёр, поющий Хосе, забыл взять нож, и когда пришло время убивать, Хосе-Остроумов перегрыз Кармен-Баклановой горло, вызвав восторг зала и некоторое удивление Баклановой.
В контексте эпохи зрителю становятся понятны и её звёзды, и то, какая тонкая грань отделяла их от славы и аплодисментов вождя народов до ареста, причём даже в трагических моментах Образцов замечает и смешные детали: за кулисами на антирелигиозном пасхальном концерте в Кремле Утёсов, Орлова и Русланова по привычке приветствуют «Христос Воскресе, Серёжа» и шепотом обсуждают арест Мейерхольда: «Они разберутся». А потом арестовывают и Русланову.
«Его куклы, по-моему, талантливее многих живых артистов», – так сказал о театре Образцова Корней Чуковский. Каждая неповторима, со своим характером. Актёры театра не только виртуозно владеют профессией и оживляют персонажей, но и так же, как и они, могут играть, петь арии и романсы. При этом к первому или, как принято говорить в театре, «живому плану» не стремятся. Увидеть их можно только в финале, но и тогда они продолжают жить вместе со своими героями. Интересная деталь: Образцов профессии кукловода никогда не учился и потом никаких курсов не набирал. Современники говорят: он считал, что мастерство рождается из личности актёра, так же, как эстетическое воспитание, не с картинной галереи, а с умения удивляться живой природе: как муха выбирается из супа, как кошка «совсем по Станиславскому» играет с бумажкой, искренне веря, что это мышь. Об этом уже сам Сергей Образцов (Евгений Цыганов) рассказывает, отвечая на записки из зала. Традиционный для советского времени финал концертов сегодня потрясает: кажется, что прямо сейчас мы, зрители, написали вопросы о свободной любви, том, зачем нужны в жизни авторитеты, а актёр из ушедшего прошлого, философствуя и шутя, отвечает на них.
«Мы друг к другу не прикасаемся»: «Мужья и жёны» Константина Богомолова
Этот спектакль можно воспринять как кассовый, здесь есть все слагаемые успеха: звёздный состав, узнаваемая сюжетная линия – мужья, изменяющие жёнам, и жёны, которые не остаются в долгу. А можно и как интеллектуальный кубик Рубика, который очень сложно сложить в правильном порядке. Возможно, именно этим объясняется его долгая сценическая жизнь. Спектакль идёт уже шесть лет и был показан в Омске в юбилейный – сотый – раз.
Герои, как кометы в открытом космосе, стремительно пересекают пространство сцены, иногда оказываясь в одной точке, но лишь затем, чтобы снова разойтись. Они даже не существуют здесь и сейчас в реальном времени, а где-то далеко вспоминают события своей жизни на приёме у психоаналитика. Эффекта оживающих воспоминаний режиссёру удалось достичь за счёт голоса, который откуда-то извне заставляет героев вспоминать и анализировать. Усиливает ощущение нереальности происходящего манера актёров общаться друг с другом с помощью микрофонов, условные интерьерные конструкции и огромный видеоэкран.
За основу взят фильм Вуди Аллена с таким же названием. Сюжет построен вокруг пары интеллектуалов: он профессор литературы, она пишет стихи и разбирает художественные произведения. Супруги, узнав о том, что их друзья расстаются, начинают задумываться, насколько удачен их собственный брак, нужны ли они друг другу и с кем хотели бы проводить время на самом деле. История автобиографична. Фильм вышел на экраны в тот момент, когда начался развод Вуди Аллена с Мией Фэрроу, обвинявшей его в совращении падчерицы. К европейским размышлениям о свободе выбора, личной дистанции и ценности партнёров добавляется непростой юмор. И в этом плане Константин Богомолов и Вуди Аллен, кажется, совпадают так же, как и в готовности открыто обсуждать то, о чём принято молчать, вытаскивать из покрытых пылью уголков души всех скелетов и при этом сохранить абсолютное уважение к героям и актёрам.
Герои полтора часа говорят о сексе, возбуждении, таблетках, французском поцелуе, «отклонениях», но при этом они максимально холодны и отстранены друг от друга.
«Если вы обратили внимание, мы практически друг к другу не прикасаемся, проживаем спектакль в полном одиночестве. Каждый живёт в каком-то яйце, выглядывая за прозрачную скорлупу, он немножечко стесняется и боится, неуютно ему выходить, лучше здесь сидеть и рассуждать о том, что происходит там», – поясняет актёр Сергей Чонишвили.
«Мужья и жёны», Московский Художественный театр им. А.П. Чехова
Жанр постановки также трудно определить. Богомолов смело использует водевильный юмор, добавляя к нему обаяние Игоря Верника, крупные узнаваемые сериальные планы и зашкаливающую женскую энергетику Дарьи Мороз, Александры Ребенок и Софьи Эрнст, драматическую игру Игоря Гордина и эпатаж Кирилла Трубецкого, у которого в этом спектакле сразу две роли – мамы и папы одной из героинь.
Все эти «фишки» выбивают из колеи, заставляют пытаться понять, что же происходит, но всё же право выбора режиссёр оставляет за зрителем. Можно посмотреть из зала на звёзд кино и сериалов, оценить их обаяние и шутки, а можно попытаться проникнуть вглубь спектакля, проанализировать поступки и чувства героев, а заодно и собственные представления об отношениях мужчины и женщины.