О пространстве и зрительском восприятии
У спектакля «Улетают птицы» синтетический жанр. Как вы думаете, как зрители объясняют сами себе, куда они пришли: что это за опера, где не поют вживую, и сайт-специфик, где бродят по саду?
Наверно, я не могу говорить про зрителя, потому что это его личный выбор — как он будет воспринимать спектакль. Самое главное — мы предоставляем некую форму существования, наделяем её смыслом и сверхзадачей. А дальше уже люди сами определяют своё настроение, эмоции и взаимодействие со спектаклем. Мы не управляем ими, а всего лишь даём повод для понимания и осмысления материала с помощью придуманной формы — оперы сайт-специфик.
В Перми «Улетают птицы» проходил в Ботаническом саду, а на «Золотой Маске» будет показан в музее-заповеднике «Царицыно». Оба эти пространства обладают более чем столетней историей и связаны с миром растений, а «Царицино» ещё и с парковым искусством. Почему для этого спектакля важно пространство?
Само пространство работает на спектакль, оно предлагает более глубокий разговор, и зритель может изучать его самостоятельно. С помощью ботанического сада и оранжереи мы соотносим смыслы: попытку сохранить редкие, исчезающие виды растений и сохранить редкий, исчезающий коми-пермяцкий язык.
Об исследовании в основе проекта
Как происходило исследование жизни Раисы Степановны, героини двух спектаклей? Что вас больше всего поразило в этой женщине?
Мы познакомились с Раисой Степановной во время первой экспедиции: она ждала нас в доме, из которого, к сожалению, уже не выходит. Мы даже не могли представить, что проведём у Раисы Степановны целый день, за который она поделится с нами историей всей своей жизни. В каждом доме мы встречали совершенно новый коми-пермяцкий язык, но у Раисы Степановны он совсем особенный: быстрый, аутентичный, практически без русских слов. Нам было сложно понимать в моменте, что именно она рассказывает, но многое было ясно и без слов — такие вещи понятны на любом языке. Мы плакали и смеялись вместе с ней. Это пример очень сильного человека, очень сильной женщины. Она никогда не отступала от своих принципов, опиралась на совесть и любовь во всём: к делу, к работе, к близким и к тем, кто не смог стать близким в полной мере.
Что ещё впечатлило команду «немхата» в ходе экспедиции?
Впечатляло многое. В основном ребята команды выросли в городской среде, поэтому многие впервые оказались в удалённых от центра деревнях. Сама сельская жизнь вдохновляла, особенно то, что кое-где были живы традиции, например, празднуют День Ивана Купалы. Впечатлили деревни, в которых уже никто не живёт. Удалось посетить деревню, где стоял один-единственный дом, в котором жила семья из девяти человек. Впечатляло, что для жителей этих деревень вопрос об исчезновении коми-пермяцкого языка и культуры даже не стоит, они в это не верят, а между тем не хотят делиться — вот парадокс.
Как было устроено сотрудничество театра и филологов?
Мы обсуждали проект с коми-пермяцко-русским отделением филологического факультета Пермского Государственного педагогического университета. Педагоги и студенты активно поддерживали нас, оказывали помощь в переводе текстов либретто на коми-пермяцкий и расшифровках интервью с переводом на русский.
О социальных задачах
В одном из интервью вы говорили, что коми-пермяцкий народ — это ваши корни, ваша бабушка из деревни Пелым. Вы бы начали этот проект без личной истории? Что приоритетное в нём: исследование памяти семьи или исследование другой культуры?
Я не могу сказать, что это другая культура — это наша земля, наши близкие и соседи, которые живут рядом. Да, они говорят на другом языке, хотя всегда на русском — но я всё равно считаю их близкими людьми. Эта история выросла из личного: я хотел сохранить голос бабушки, записать его, чтобы потом можно было воспроизвести — так мы и придумали форму спектакля. А дальше уже выросла идея масштабней: сохранить голос всего народа, чтобы потом воспроизводить. Думаю, вопрос «что становится приоритетом?» не актуален, потому что, создавая работу, мы пытались решить социальную проблему с помощью театра.
Когда вы работаете с коми-пермяцким наследием, вы чувствуете себя исследователем другой культуры, несмотря на то, что родственно с ней связаны?
Больше не исследователем, а открывателем — очень много человек не знали, кто такие коми-пермяки, а наш проект популяризировал и народ, и культуру, и язык.
Для нас многое было впервые, особенно то, что коми-пермяки принципиально не передают своё культурное наследие — боятся, что сглазят, и в этом тоже есть своя прелесть. Мы, конечно, попытались передать всё, что узнали, увидели и услышали. Главное, что мы открыли всем именно людей — коми-пермяков, которые родились, основывали школы, работали в полях, строили дома и продолжают жить в своих деревнях.
Планируете ли вы продолжать исследования коми-пермяцкой культуры?
Да, мы планируем больше углубиться в литературу и музыку, а в будущем хотим создать мюзикл на коми-пермяцком языке.
«немхат» неоднократно становился участником фестиваля. Как вы думаете, что даёт участие в «Золотой Маске» людям театра?
Если говорить о фестивале 2023 года, то мы соотносим наше участие с возможностью привлечь внимание большого количества людей к проблеме угасания малых народов на территории России. Мы хотим, чтобы это желание — заботиться о своей национальности, близких, культуре и языке — возникало у каждого увидевшего спектакли нашего коми-пермяцкого проекта.