Оформление спектакля создаёт своеобразное иллюзорное пространство. Видео-арт и декорация сменяют и дополняют друг друга, а куклы балансируют между реальным и искусственным. Что нового в изучении границ театра дала вам работа над «Джинжиком»?
Вся работа над спектаклем была довольно специфической. Актёры в нём существуют, как в аквариуме, через стенки которого сложно докричаться: там своё плотное, тесное пространство с множеством объектов внимания. Всё, что кажется сменой декорации, это визуальный и пластический трюк.
Мы изучали синхронизацию действий кукольников и видеопроекций. Встреча куклы и видео на сцене в таком необычном технологическом решении, которое мы используем, почти не имеет аналогов в театре кукол, или по крайней мере редко встречается.
Ещё в спектакле мы провели необычную работу по изучению светового решения. Его было практически невозможно применить, оно словно «спорило» с видео. Чувствовалось некоторое отчаяние, от того, что перед нами стоит невыполнимая задача.
Но наш художник по свету придумал остроумную систему управления. Она представляла собой специальные световые объекты, часть из которых управляется с помощью нитей. По сути, получилась ещё одна визуальная марионетка.
История встречи бразильского старьёвщика и магелланского пингвина вошла в основу спектакля. Как вы впервые узнали о прототипах своих будущих героев, и почему именно они дали начало разговору о глобальной катастрофе?
Эту историю я прочла в интернете, и там же посмотрела сюжет о бразильском старичке и пингвине. Подлинная история казалась невероятной, трогательной и глобальной одновременно.
Знаете, этого оказалось вполне достаточно для вдохновения. Мне нравиться работать с документальным материалом и превращать его в притчу. Сюжет о бразильском дедушке и пингвине был прочувствован ещё за несколько лет до начала пандемии.
Позже эта история в условиях изоляции стала обретать пост-апокалипсическую интонацию. Возникло острое чувство, что нам дана остановка, для осознания хрупкости мира, природы, себя. Реальный сюжет стал двигаться в сторону фантастических, и при этом узнаваемых обстоятельств.
Во время создания спектакля порой возникают новые, ранее не замеченные идеи. Удалось ли вам в работе с командой спектакля с другой стороны посмотреть на проблему экологического коллапса?
Я работаю в соавторстве с командой, и с ней прохожу путь в сочинении спектакля от начала и до конца. Каждый влияет на замысел. Есть режиссёрская «диктатура», но нет такого участника творческого процесса, который бы не преобразил замысел.
У всех есть свои мысли по поводу первоначальной идеи, и поэтому во время создания спектакля всегда возникают новые грани, и я достаточно открыта и доверяю своим соавторам.
Маленькая мохнатая птица и ростовая кукла пожилого морщинистого человека хорошо запоминаются зрителю. Особенно удивляет фигура бразильца старьёвщика. Какие образы повлияли на создание облика персонажей? Легла ли в их основу частица документальности?
Мы работали с образом дедушки, который нас вдохновил. Художник Кира Камалидинова привнесла в очертания бразильца старьёвщика что-то поэтичное. Иногда он даже напоминает Иосифа Бродского или Дмитрия Лихачёва. Воплощение доброты и глубины. Нам хотелось, чтобы в нём был не просто образ утрированного добросердечного старика, а мудреца.
Когда художник приносит эскиз, смотришь вместе с актёром, и предлагаешь: а давай, попробуем добавить здесь очки, может более густые брови, а если нос с горбинкой… Это всё ищется вместе, но художник конечно же, ведёт.
Когда Кира принесла Джинжика, с нами всеми случилась любовь, с него всё и началось. Дедушка в спектакле появился позже, сначала всё-таки Пингвин, который ожил в руках актёров.
Почему именно сегодня важно обращаться к общечеловеческим проблемам вместе с предлагаемыми обстоятельствами вашего спектакля?
Сейчас весь мир переживает серьёзные потрясения. Люди теряют общность, милосердие, возможность слышать друг друга. Театр возвращает и налаживает утерянные связи.
Он помогает созидать, а не разрушать. Но в созидании есть важный момент, связанный с понятием правды. Если правду и смелость будут отнимать у театра, то он погибнет. Погибнет так же, как океан, если в него сливать бесконечные тонны мусора.