О феях и охотницах
В либретто Стравинского одна фея, в спектакле Максима Петрова – четыре. На ваш взгляд, это разные воплощения всё той же Феи Стравинского, или их и впрямь четыре?
Это сложный вопрос. Возможно, это одна Фея, но в разных масках. Первая маска – роковая женщина. Вторая маска – Фея праздника, веселья, энергии. У третьей маски более воинственный образ. У неё достаточно жёсткий характер, она буквально силой пытается взять Юношу и забрать его с собой. И есть ещё четвёртая Фея, которая появляется не в женском, а в мужском образе.
Расскажите побольше о вашей Фее [Фея III — прим. ред.]. Какая она?
У третьей Феи самый объёмный материал. Есть много моментов, в которые можно себя показать: настоящая классическая форма па-де-де, адажио с Юношей, вариация, кода.
Максим рассказывал, что каждая фея что-то дарит Юноше. И третья Фея дарит танец. Именно поэтому эта часть самая танцевальная. В ней задействовано большое количество артистов кордебалета. И у них очень интересная хореографическая форма в этой части, которая завораживает. Смысл действий третьей Феи – заманить. Причём не только Юношу, но и зрителей тоже.
Как вы вживались в образ?
Я вдохновлялась музыкой и костюмами. Одно дело, когда ты в репетиционной одежде готовишься, размышляешь об образе, думаешь, почему эта Фея так себя ведёт, какие у неё взаимоотношения с Юношей. Но потом ты делаешь макияж, надеваешь фантастический костюм, и ты уже – охотница.
Вам было комфортно?
Да! Я очень люблю экспериментировать. Но, наверное, именно в этом балете я впервые почувствовала себя охотницей.
Очень интересно поставлен дуэт Феи с Юношей: его завораживает магия её глаз, и он, будто находясь в тумане, следует за ней. Можно сказать, что она ещё как кукловод, дёргает за ниточки, направляет его и словно подсказывает движения, «а вот здесь развернись», «а вот здесь поддержи меня». Это тоже важный нюанс, который помогает передать характер героини.
О партии Невесты
В этом балете вы исполняете также партию Невесты. На ваш взгляд, какова роль этого персонажа в спектакле? Существенная ли она?
Мне кажется, Невеста – это изюминка второй Феи. У этой Феи есть кордебалет, состоящий из пар. Это предыдущие Юноши, которые остановились на этой Фее и не пошли дальше. И есть очередная Невеста, которая заждалась своего Юношу. Но наш Юноша более стойкий. Он устоял, не соблазнился и третьей Феей, дошёл до финала.
Я очень люблю эту партию. Вроде бы совсем маленький кусочек, но какой запоминающийся! Если убрать мини-дуэт Невесты и Юноши, то потеряется яркость этой части.
Первая Фея дарит Юноше возможность перейти в другой мир. Вторая Фея дарит ему праздник, в котором он мог бы остаться, и Невесту, которая, пусть и впервые его видит, счастлива, что у неё появилась пара. И этим он не прельщается. Третья Фея, хоть она более сильная и воинственная, тоже не смогла его удержать. А четвёртая Фея дарит ему свободу выбора. Теперь он – хозяин. Теперь он может творить. Возможно, он перейдёт на следующую стадию, где будет пятая Фея.
Получается такая многоуровневая игра, в которой герой переходит с одного уровня на другой.
Да! Но это исключительно мои мысли и моё восприятие.
Когда тебе говорят, что ты – Невеста, и ты просто исполняешь эту партию, это скучно. И невозможно полностью передать образ. Поэтому ты придумываешь какую-то историю: что было за пять лет до этого с персонажем, что будет с ним после. Тогда это находит отклик и у зрителя. И очень здорово, когда каждый артист по-своему всё преподносит. Ведь сложно смотреть один и тот же балет много раз. Но когда зритель знает, что каждый артист станцует этот образ по-разному, он вновь идёт на спектакль уже за нюансами.
О работе с Максимом Петровым
«Байка. Мавра. Поцелуй феи» – не первая ваша работа с Максимом Петровым. Какие особенности работы с Максимом вы можете отметить? И что он как хореограф даёт именно вам?
С Максимом всегда приятно работать. Он знает и видит, что он хочет. Бывает сложно, когда хореограф говорит: «Я себе это представляю так». Но при этом он не очень понимает, насколько это возможно. С Максимом такого нет. Поэтому работать с ним очень легко. Он – сам артист [Максим танцевал в Мариинском театре – прим. ред.], поэтому прекрасно нас понимает и умеет всех настраивать. Работа с ним – это погружение в дружескую, тёплую атмосферу. Как будто ты в камерном и даже семейном кругу.
И, конечно, всегда отдельное удовольствие работать непосредственно с хореографом. Когда ставят на тебя, хореограф может в своём произведении что-то менять под тебя, это бесценно. Ты чувствуешь себя комфортнее. И это всё положительно влияет на постановку. Мне кажется, это самое главное.
Наш первый совместный опыт, который сыграл для меня огромную роль, – «Русские тупики – II» [балет, поставленный в 2020 году в рамках Мастерской молодых хореографов в Мариинском театре – прим. ред.]. Когда за фортепиано сидит композитор [Настасья Хрущёва – прим. ред.] и исполняет своё произведение, это даёт дополнительную энергию. «Тупики» – одноактный балет, но в нём много танца, в котором нужно передать всю палитру отношений (встречу, конфетно-букетный период, проблемы и разногласия, возможный разрыв). Это очень интересно. И для меня это был шаг вперёд.
Почему спектакль «Байка. Мавра. Поцелуй феи» должен быть поставлен именно сейчас?
Сейчас мы все очень следим за своим временем, зрителя сложно чем-то удивить. В этом спектакле есть и опера, и балет. Всё на современном техническом уровне. И вот это соединение мне кажется очень актуальным и интересным. Спектакль захватывает внимание. И здорово, что зритель придёт в следующий раз и будет смотреть уже на что-то другое. Потому что невозможно ухватить в нём сразу всё.
О любви к сцене и восприятии критики
Ещё учась в Академии русского балета им. А.Я. Вагановой вы выступали на сцене Мариинского театра, потом вы участвовали в телешоу «Большой балет» и стали его победительницей. Как вы думаете, если бы этих событий не было в вашей жизни, как бы развивалась ваша карьера в театре?
Конечно, эти события очень повлияли на мою карьеру. Сложно говорить, как всё было бы без них. Но, начиная с Академии, я была, есть и буду трудолюбивой. Для меня танец – это моя душа, а сцена – моя любовь. Когда я нахожусь на сцене, я совершенно другая. На сцене я становлюсь счастливее. Думаю, не будь этих событий, прошло бы время, и руководители всё равно бы это заметили.
Есть мнение, что хвалебные отклики зрителей расслабляют артистов. Как вы воспринимаете отзывы о ваших выступлениях в случаях, если вы вдруг чем-то недовольны, а зрителям понравилось?
Так и должно быть: для зрителя мы должны всегда быть прекрасными исполнителями и артистами. Наша задача – чтобы, даже невзирая на помарки, у зрителя оставалось самое лучшее впечатление. Об ошибках нам скажут педагоги. Да и мы сами всегда всё прекрасно понимаем и знаем. Поэтому если зрители говорят, что им всё понравилось, я очень этому рада. Работа над ошибками – внутренняя история каждого артиста. Если ты не будешь учитывать неудачные моменты, твой рост остановится. И дальше твои результаты будут только ухудшаться. Самое главное – не останавливаться и двигаться вперёд. А если ты думаешь, что ты что-то достиг, успокаиваешься, это неверная тропа. Танец – всегда путь только вперёд. Достичь идеала невозможно. А если мы его и достигнем, то только внуки и правнуки скажут об этом.
А как вы относитесь к профессиональной критике, рецензиям?
Я всегда всё читаю. Ведь это моё развитие. Какие-то замечания мне порой очень помогают. Ведь мы себя не видим со стороны. Конечно, педагог нам помогает, у нас совместная работа. Но иногда взгляд со стороны помогает иначе на себя посмотреть, найти какие-то новые грани за счёт разницы мнений. Поэтому я слушаю, воспринимаю, анализирую и что-то беру, пробую.