В этом году «Золотая Маска» привезла в Петербург разножанровые постановки: тут и экспериментальные балеты, и перформансы, и инсценировка турбореалистического романа, и драматический спектакль. Так или иначе, все спектакли – про интерпретацию. Культуры, романа, танца, политических реалий…
«Вечер современной хореографии» Музыкального театра им. К. С. Станиславского и Вл. И. Немировича-Данченко состоял из трех балетов современных хореографов: «Kaash» Акрама Хана, «Маленькая смерть» Иржи Килиана и «Autodance» Шарон Эяль.
«Kaash» на музыку Нитина Соуни – игра с геометрией и рассинхроном, соединение приемов индийского танца катхак и современного балета, феминность и антинарратив.
«Маленькая смерть» на музыку Моцарта, напротив, нарратива не лишена. Шесть мужчин и шесть женщин являют размышления Килиана о любви и смерти, которые естественным образом сочетаются в минуты «petit mort». Условные шпаги и кринолины делят мир Килиана на условные «м» и «ж», подчеркивая необходимость их соединения.
«Autodance» на музыку Ори Литчика – сочетания клубной культуры и балетной эстетики. Множество одинаково одетых танцоров на сцене предельно индивидуализировано – тут важна не цельная картинка, а каждый ее субъект. Агендерность здесь соединяется с дикой сексуальностью, тела танцоров при этом причудливо искажены (полусогнутые ноги, стоящие на носках, визуально удлиняют не всегда подвижные висящие руки) – аутотанец подчеркивает аутоуродство.
«В кольцах» — это совместная работа театра «Практика» и Мастерской Брусникина. В основе спектакля книга Евгении Некрасовой «Несчастливая Москва», где всех москвичей в один прекрасный день превращают в уродцев, на следующий подкашивают сексуальной лихорадкой, затем лишают конечностей, детей, а потом и родного языка – живущие в пределах МКАДа теперь говорят исключительно на английском. Ироничная фантазийная проза об апокалипсисе, которым москвичи расплачиваются перед остальной Россией за столичный комфорт, в постановке Марины Брусникиной становится игровой поэзией. Обезличенные девушки в бежевых комбинезонах под предводительством Алены Хованской (она в синем) делят между собой реплики, а иногда и объемные монологи, управляют многофункциональной сценографией Полины Бахтиной, из квартиры делая музей, из музея – клуб, из клуба – панельную Москву… Веселая причудливая история становится личной драмой главной героини Нины, которая, переборов себя, отпускает свой любимый город и будущее в нем. Прощаясь с опустевшей Москвой, Нина произносит: «Они обязательно вернутся», что в наших реалиях звучит крайне остро, но обнадеживающе. Когда-нибудь апокалипсис минует и нас, и все вернутся…
«В кольцах», театр «Практика» и Мастерская Брусникина
Дилогия Полины Кардымон «Коромысли» и «[Сыра земля] Коромысли. Глава 2» в Новосибирской лаборатории современного искусства – это аудиальный перформанс о связи с традицией. Перформерки Дарья Воевода, Наталья Пьянова и Анна Замарева (во второй части к ним присоединится Алина Юсупова) почти неподвижно сидят на стульях, позади них экран, на который транслируется персонифицированный текст (над головой каждой возникает текстом ее мысль). Первая часть вводит в контекст: зрителю важно услышать народные песни в интерпретации перформерок. Вторая часть погружает непосредственно в суть песен, которые – о смерти. На протяжении обоих перформансов Полина Кардымон вместе с перформерками проводят параллели с сегодняшним днем: что будет, если спеть традиционную песню под современный бит? А если назвать причет рэпом? Однако поиск аналогий лишь подтверждает аутентичность культуры – традиционные песни это не рэп и не попса. Традиции уже нет, говорят нам создатели «Коромысли», а песни, как и носители традиции, есть.
«Коромысли», Новосибирская лаборатория современного искусства
«Костик» Дмитрия Крымова – спектакль по мотивам «Чайки» Чехова. Творческие разногласия матери и сына перерастают в разногласия политические: начинается спектакль с продолжительной речи Бориса Дьяченко – Шамраева, который читает Указ Президента РФ №808 «Об утверждении Основ государственной культурной политики». Александр Дмитриев — Костик, споря с ним, дает Марии Смольниковой — Нине вместо пьесы – последнюю речь Егора Жукова. «Мы разучились любить», — говорит словами Жукова новая Нина Заречная, и спектакль доказывает этот тезис. Тотальная нелюбовь по-чеховски опошляет происходящее: Виктория Исакова – Аркадина, невыносимо кашляя, запевает поп-хиты Первого канала, Александр Матросов – Тригорин ловит руками рыбу и пытается читать рэп, Нина Заречная ставит картонку с номером карты, чтобы заработать на хлеб. А безрукий Костик почти все действие лежит неподвижно головой в пруд, и никто не обращает на него внимания. Наконец, «ожив», Костик досадно констатирует, что без театра жить вполне можно… и «новые формы», так нужные Треплеву, — это протезы, с помощью которых он может застрелиться от невыносимой нелюбви. Но невероятно смешные реплики, придуманные Крымовым, поэтичность сценографии, клоунада Смольниковой, хабалистость Исаковой, «масковское» аканье Тригорина все же говорят о том, что без театра нельзя.