Андрей, с премьеры «Макбета» прошёл ровно год. Как менялась и менялась ли ваш взгляд на вашего героя?
Наверное, самое большое изменения, которое касалось моего персонажа, — это изменение финала спектакля в день премьеры. Режиссёр в итоге выбрал более беспощадный по отношению к Макбету вариант концовки.
Вы работаете с Петром Шерешевским уже не в первый раз. Расскажите, как режиссёр выстраивает взаимоотношения с актерами?
Петра Юрьевича я знаю уже больше пятнадцати лет и за это время научился понимать его с полуслова, и даже с полувзгляда. В процессе создания спектакля для режиссёра самое важное – это создать атмосферу, при которой каждый артист его соавтор. Актёры — всегда единомышленника Петра Юрьевича, добиться такого уровня взаимопонимания для него непременное условие творчества. Режиссёр всегда выслушивает предложения, идеи, готов к диалогу. Даже когда сам считает, что зашел в тупик, не смущаясь, говорит нам «ребята, я запутался, давайте поразмышляем вместе».
Вы предлагали свое видение Макбета? Каким вы видите вашего героя?
Сейчас уже непросто вспомнить и отделить мои идеи и то, что говорил режиссёр. Образ персонажа сложился. Я же понимаю Макбета как антигероя. Единожды переступив через себя, предав свою совесть, он не смог остановиться.
Благодаря переносу истории в наши дни, думаю, нам удалось посмотреть на Макбета не только как на хрестоматийного злодея, а как на человека, с которым случилась трагедия. Каждый из нас идет на разные уровни компромиссов с самим собою, но нужно жить по совести.
Как вы восприняли идею режиссёра сделать часть зрителей непосредственными участниками спектакля?
Новое для артиста – всегда интересно. Присутствие части зрителей на сцене в качестве гостей новогоднего корпоратива даёт лично мне необходимый нерв, который позволяет уловить, понять, случается спектакль или нет. Потому что зрители не изображают, чувствуют по-настоящему.