Об образе Каренина
Что для вас принципиально важно подчеркнуть в образе Каренина?
Наверно, в первую очередь, его человечность. У Толстого Каренин обозначен как «чиновничья машина», но тем не менее, это человек со своими переживаниями. Наш спектакль неспроста называется «Каренин А.», именно глазами Алексея Александровича, через его восприятие, мы наблюдаем за происходящим. Важно от «чиновничьей машины» прийти к человеку, который, потеряв всё, становится на путь обретения себя. Это можно сделать только будучи человеком со всеми переживаниями, эмоциями, болями, любовью и страданиями.
Каким вам видится будущее Каренина?
Не знаю, я в таких случаях всегда хочу, чтобы зритель сам додумывал. Спектакль не должен ставить точку или восклицательный знак, а только многоточие или вопрос. Однозначный финал – не очень хорошо, надеюсь у нас каждый по-своему напишет продолжение.
Что было самым сложным в работе над спектаклем?
Не могу сказать, что были какие-то сложности. Мы репетировали два с небольшим месяца и всё это время это был радостный процесс сотворчества с режиссёром Романом Габриа, замечательной командой и любимыми коллегами. Поэтому репетиционный процесс – период радости и актёрского счастья, а про сложности вспоминать не хочется.
Расскажите немного о месте действия, где разворачиваются все события.
Начало 60-х годов, «период оттепели», действие перенесено в метро, но на сцене мы видим и дом Каренина, и Дом съездов, где стоит трибуна. Нет железнодорожного вокзала, где погибает Анна. Но для меня не это самое главное, а важнее то, что происходит между героями.
На что бы вы хотели обратить особое внимание зрителя, который придёт впервые смотреть спектакль?
Зритель должен прийти на спектакль, не готовясь к встрече с романом Толстого или осовремененной его версией. Мне кажется, главное, чтобы зритель пришёл с открытым сердцем, а дальше – принимать или не принимать то, что происходит на сцене. Наша команда в единстве и с большой любовью работала над спектаклем, и я очень надеюсь, что эту любовь сможет ощутить и зритель.
Вы сочувствуете своему Каренину?
В какой-то степени, да. Не могу сказать, что я полностью его поддерживаю, но он вызывает у меня скорее не сочувствие, а сопереживание. Я пытаюсь понять его.
О знакомстве с романом
Помните, когда у вас состоялось первое знакомство с романом «Анна Каренина»?
Наверное, в классе 10-м или 11-м. Потом, ближе к 30-ти годам я перечитывал роман, но не могу сказать, что я большой фанат творчества Толстого. Я как раз большую любовь испытываю к сочинениям Достоевского (вечное это противостояние). Но как-то так случилось, что в последние лет восемь, это уже вторая работа по произведениям Толстого: моноспектакль по повести «Крейцерова соната», который идёт до сих пор в репертуаре. После того, как стало известно о постановке «Каренина А.», я снова обратился к роману, письмам Толстого и к другим его работам. А в школьное время, конечно, роман не произвёл на меня должного впечатления, что нельзя сказать о «Войне и мире».
Относитесь к числу тех, кто прочёл все тома?
Да, я два раза подряд прочёл «Войну и мир» ещё в школе.
Столько лет прошло с даты выхода романа «Анна Каренина», а к нему не угасает интерес, в том числе и в театральном мире. Как думаете, в чём секрет его бессмертия?
Да, это интересно. Если я не ошибаюсь, «Анна Каренина» – самый экранизируемый в истории кинематографа роман. Сейчас в нескольких театрах параллельно выходят постановки по его мотивам. Толстой, наверное, в том и велик, что в потрясающих подробностях описывает ситуации и взаимоотношения, актуальные во все времена, вне зависимости от географии. Чувства людей – многогранные и неоднозначные – в этом секрет. Безумно интересно: множество планов, подтекстов, прекрасный язык, и конечно, человек.
Об экранизациях
У вас есть любимая экранизация романа?
Я многое смотрел – и наши экранизации, и зарубежные, – но в силу подготовки к спектаклю ничего не пересматривал, поэтому выделить что-то сложно. Наверное, британская версия по сценарию Тома Стоппарда с Кирой Найтли в главной роли. Очень красивый, восхитительный по оформлению фильм.
Не пересматриваете принципиально, чтобы не повлияли чужие актёрские работы?
Да, потому что могут повлиять, а это совершенно не нужно. У нас своя трактовка. Всегда, если играю каких-то персонажей, уже экранизированных в кино, стараюсь не пересматривать, пока работаю над спектаклем.
О формуле счастья
«Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему…» Вы как-то для себя сформулировали формулу счастливой семьи?
Я счастливый семьянин уже почти 20 лет, но секрета не знаю. Наверно, помимо любви и страсти, которые возникают вначале отношений, должно быть взаимоуважение, взаимопонимание, поддержка. Большое множество мелочей, которые потом собираются в длинные бусы нашей жизни. Что из этого главное?! Не знаю. Надо всегда слышать человека, который рядом с тобой, терпеть, и конечно, любить.
Для вас важно выиграть в номинации?
Я честно говоря об этом не думаю, потому что само попадание в номинацию – большое достижение. Рядом со мной в списке потрясающие коллеги, которыми я восхищаюсь. Номинация – уже победа для нашего театра и для меня лично. Более важно сыграть хорошо спектакль в Москве и сделать всё, что в наших силах, чтобы состоялся контакт с московской публикой.