Эта идея пришла нашему художественному руководителю Леониду Михайловичу Кипнису. «Великий Гэтсби» – один из самых посещаемых спектаклей в театре. И все, кто на нём бывают, отзываются лестно.

Выбор этого мюзикла связан в первую очередь с тем, что на протяжении многих лет театр плодотворно сотрудничает с Владимиром Баскиным – моим любимым композитором. Мы оба родом из Кургана. Мне лестно и приятно, что мой земляк настолько талантливый. Я всячески стараюсь нашему художественному руководителю намекать, что было бы хорошо время от времени ставить мюзиклы этого талантливого композитора. Владимир всегда пишет качественные партитуры и аранжировки. И с ним приятно работать.

Качественные партитуры – это как?

Вы же знаете, у нас в мюзикле нет хрестоматийной базы, как, например, в опере. Европейские театры при желании поставить спектакль в этом жанре обращаются к сложившейся за долгие годы антологии. А в России дела обстоят иначе. К сожалению, у нас в стране нет большого количества репертуарных мюзиклов. И мы опираемся в связи с этим на новые названия. Причём авторские права также усложняют весь процесс. Большая удача, если есть материал, проверенный временем и представленный в разных российских театрах. Тогда это безошибочный выбор. Например, можно взять «Гэтсби» и заранее быть уверенным, что всё получится. Мы в театре предпочитаем ставить материал, который ещё нигде не шёл. И публике всегда интереснее увидеть эксклюзивные спектакли, представленные лишь в этом театре и больше нигде. Но, ставя такое сочинение, никогда не знаешь, что получится в конце. Если мюзикл ещё никто и не знает, тогда риски возрастают в геометрической прогрессии. Рисковать нужно не всегда, иногда лучше взять проверенный материал.

Вносили ли изменения в либретто или в текстах к музыкальным номерам в процессе репетиций?

Честно говоря, уже не помню. Наталья Индейкина [режиссёр — прим. ред.] изначально выступила как автор либретто. Работа над текстом шла совместно с Владимиром Баскиным. И поскольку этот спектакль с самого начала был выстроен по форме, к тому же сочинён человеком, который затем воплощал и ставил мюзикл на сцене, то исправления минимальны. Текст уже был выверен и продуман.

На какой первоисточник вы сами опирались при постановке мюзикла?

Я опирался на пьесу и на партитуру, которые создали авторы. Конечно, мне известна экранизация романа. Фильм, на мой взгляд, – это одно. Роман Фицджеральда – другое. А мюзикл – третье. Можно сказать, все источники были соединены в спектакле.

О музыкальной стороне мюзикла

Владимир Баскин соединил стиль ар-деко, джаз и современность. При этом композитор говорил, что процесс сочинения давался нелегко. Сложна ли музыка для исполнения?

Определённо, партитура сложна для исполнения, нам с музыкантами пришлось уделить ей особое внимание. Оркестру там есть что поиграть во всех отношениях. Баскин использует в своей партитуре большую палитру от джаза до современности. И тем не менее это приведено в единый целостный, гармоничный язык изложения. В оркестровой яме находится малый состав симфонического оркестра – столько, сколько наша яма помещает и сам жанр предполагает, а также ритм-секция, два синтезатора, гитара, большое количество перкуссии. Барабанная установка усилена дополнительными электронными барабанами. Все исполнители-оркестранты из нашего театра.

По вашему мнению, что лучше всего удалось сделать в этом спектакле?

Затрудняюсь ответить. В мюзикле довольно трудно выделить один компонент из целого. Лучшее – это полноценное сочетание и синтез разных пластов. В этом и есть успех любой постановки.

О взаимодействии с режиссёром

Зачастую режиссёры, особенно если говорить об именитых личностях, перетягивают канат «правления» на себя в музыкальных театрах. Как проходила работа с Натальей Индейкиной? Не было ли перетягивания каната?

Я стараюсь выстроить взаимодействие в команде так, чтобы все честно и качественно выполняли свою работу. Как меня учили, закон хорошего ансамбля в том, что каждый музыкант исполняет свою партию хорошо, на высшем уровне. Само собой, разумеется, люди также должны уметь слушать и слышать друг друга. Но в основе всё же лежит качественная работа каждого отдельного музыканта из большого коллектива. Мы с Натальей в этой области сосуществовали: она прекрасно справлялась со своими задачами, старалась, и я выполнял свою работу хорошо, старался. И что касается «перетягивания внимания на себя» режиссёром или дирижёром, то у нас такого не замечал. В театре основное – спектакль. Все работают для одного дела.

О честном отношении к работе

Спектакли Новосибирского музыкального театра не раз получали награды, в том числе «Золотую Маску». На ваш взгляд, что помогает вам и вашей команде оставаться на таком же высоком уровне?

Я думаю, всё дело в отношении к общему делу. У нас принято честно относиться к работе. И мне кажется, в театре нет тех, кто ходит сюда как на работу. Все в той или иной степени выбрали эту профессию скорее по призванию. И это осознание помогает достигать больших целей. Главное не просто бежать и изматывать себя в этой погоне за успехом, а выпускать хорошие, достойные спектакли. Мы и живём для нашего общего дела. Если люди хотят заработать, они, как правило, выбирают другую сферу. Самое главное – качество. И именно это качество позволяет достигать творческих вершин и держать себя в форме. Что мы ещё умеем, кроме этого?

Мюзикл хоть и называют «лёгким жанром», тем не менее, чтобы прийти к такой лёгкости, нужно соединить массу пластов. Как бы вы оценили сегодняшний уровень мюзиклов у нас в стране?

Я бы не взялся за такую оценку ни за что, потому что для ответа на этот вопрос нужно переслушать много мюзиклов в разных городах. А я, к сожалению, или не бываю на спектаклях, или бываю мало. Мой кругозор в этом плане расширяет фестиваль «Другие берега» под руководством Леонида Михайловича Кипниса, который проходит в Новосибирске. В этом фестивале принимают участие театры из разных городов с лучшими образцами мюзиклов. Я с большим интересом их отсматриваю. И, мне кажется, жанр стремительно, бурно развивается, особенно судя по тому, что я сам видел в этом году. Меня в хорошем смысле потряс московский рэп-мюзикл по Достоевскому о Родионе Раскольникове…

Сегодня жанр мюзикла находится ещё на какой-то ранней стадии в России. Главное, что этому развитию уже положено хорошее начало. И у мюзиклов большое будущее. От фестиваля к фестивалю замечаю, идёт колоссальное развитие.

Чему научил вас этот спектакль?

Каждый спектакль чему-то учит. Тем более в театр я пришёл много лет назад, а на тот момент таких мюзиклов ещё не было. Спустя десятилетия репертуар сменился почти весь, он поменялся качественно в корне. Повторюсь, ощущение, будто мы находимся в начале большого пути. И каждый спектакль – некая находка. Причём поиск нового происходит даже без старания, всё приходит само.