Что такое вообще «Российская А. Азбука»? Это спектакль?
Настасья Хрущёва:Площадное действо. Низовой юмор.
Александр Артёмов:Это хардкор, харш-рэп и дарк-фолк.
Как вы выбирали нужные «предметы» для «Азбуки»?
А.А.:Нам нужны все предметы русского мира.
Н.Х.:И важны.
А.А.:Но букв ограниченное число, пришлось ограничиться. А предметы нашли нас сами: А-Азбука, Б-Блины, В-Валенки, Д-Доска, Е-Есенин, Ж-Живот, З-Завод, И-Интеллигент, К-Красная площадь, Л-Ломоносов, М-Могучая кучка, Н-Народ, О-Олух, П-Пустота, Р-Редька, С-Стравинский, Т-Тайга, У-Уха, Ф-Флаг, Ц-Царь, Ч-Частушки, Ш-Широта, Щ-Щаурма, ну и Э, Ю, Я – это ты и это я.
А причём тут тогда шаурма (или щаурма, как в спектакле)?
А.А.:Мы её едим.
Н.Х.:И фотографируемся с ней.
А.А.:Особенно она хороша в Pita’s, но иногда и самая обычная шавуха бывает неплоха, но это как повезёт.
Почему в вашей «Азбуке» нет буквы «ё»?
Н.Х.:Случайно пропустили.
А.А.:Мы её не выговариваем.
В «Азбуке» твердят про культурный код русского человека. Кто есть этот русский человек?
Н.Х.:Ну мы, например. Или ты.
А.А.:Совокупность русскоговорящих людей по всему миру. И всех остальных тоже.
А как тогда быть с культурной идентичностью малых народов России?
А.А.:В России всегда с культурной идентичностью малых народов России было не так уж и плохо. И в «Азбуке» тоже всё хорошо.
Н.Х.:Так вот «щаурма» как раз про это.
На «п» у вас «пустота». А что такое русская пустота?
Н.Х.:Не знаю даже.
А.А.:То же, что и русская полнота.
Это похоже на стиль мемов (вроде Д – добро). Мемы – это тоже культурный код русского человека?
Н.Х.:Конечно, нет, разве что русскоязычные.
А.А.:Конечно, да, это как берестяные грамоты сегодня.
Почему практически весь спектакль идёт под аккорды из «Истории солдата» Стравинского?
Н.Х.:Мы заявляем это во вступительной лекции, но это не совсем так. Хотя из Стравинского взят скрипичный наигрыш и четыре ноты (соль – ре – ля – соль), они сильно трансформированы и вообще служат только канвой огромного «тела» музыкальной импровизации. Стравинскому бы это всё не понравилось – из-за регулярного метроритма, да и из-за самого действа на грани и даже за гранью вкуса. То есть это вообще скорее не Стравинский, а обобщённые четыре ноты русского музыкального кода. Иногда они превращаются в четыре аккорда.
Откуда взялся частушечный стиль, полурэп такой?
А.А.:Скорее всего, это детская травма. Последствия увлечения в достаточно раннем возрасте различными типами экстремальной музыки. Я бы даже сказал, это то, что принеслось к нам с Запада.
«Азбуку» зачитывают пятеро брутальных мужчин. Это для устрашения?
А.А.:«Азбука» задумана как одновременно прекрасное и отвратительное зрелище.
Н.Х.:Для вашего развлечения и для вашего устрашения.