Альберт Макаров

«Три товарища», Театр-Театр, Пермь

О своем герое и трех номерах в спектакле

Помните ваши первые ощущения, когда узнали о постановке мюзикла?

Когда я узнал, что музыку будет писать Евгений Загот, творчество которого я очень люблю, обрадовался, потому что давно хотел поработать с ним. Для меня в этом мюзикле он написал действительно запоминающиеся театральные хиты. Сам образ Карла-машины сложен, потому что практически никакой истории у героя нет, и приходится в сжатых номерах, у меня всего три выхода, через песни рассказать о судьбе персонажа, а во втором акте ещё раскрыть его драму. 

Ремарк – очень популярный в мире писатель. Как вы относитесь к его творчеству? Есть ли произведения, которые особенно выделяете для себя?

Ремарк – прекрасный писатель, но, к своему стыду, давно не читал его произведения. Могу сказать одно, что раньше думал – не дай Бог, если повторятся те трагические события, которые он описывает в «На Западном фронте без перемен» и «Трех товарищах». Но, видимо, история ничему не учит нас и в наше время снова должны появиться такие герои. 

Расскажите немного о вашем герое.

Машина-Карл, который в произведении описан смешным, в нашей версии появляется эстрадным фриком. Очень любит выпить бензина, он эдакий призрак ночных дорог. Мне близко подобное хулиганское состояние, оторванность от времени.

С какими сложностями столкнулись во время работы над ролью?

Я всегда очень тщательно и нервно отношусь к тому, как настроен звук на сцене, баланс оркестра и микрофонов. Всегда сбивается дыхание, и, наверное, большая сложность в подаче звука, чтобы пропеть правильно роковые верхние ноты, не сбиться. И, конечно, то, о чём я уже сказал, – за три выхода рассказать о герое. Это трудная задача, потому что истории нет, а раскрыть Карла надо.

О спектакле по мотивам романа

В постановке ощущается тема безвременья, которое заставляет героев или жить здесь и сейчас, или бежать от действительности. Как к этому относится ваш персонаж?

Наши «Три товарища» мне почему-то напоминают историю фильма «Бумажный солдат». Когда я снимался в этой работе Алексея Германа-младшего, сыграл космонавта Валентина Бондаренко, который представлял собой сквозную линию в сюжете. Этот космонавт погиб, сгорел, а в фильме главный герой сгорает в любовном треугольнике, также как Бондаренко. Борис Мильграм [режиссёр спектакля и художественный руководитель Театра-Театра – прим. ред.] всегда создаёт полотнища. Мне очень хочется, чтобы зритель смог рассмотреть на этом огромном красивом полотне Карла как связующую нить, героя, который несётся в этом безвременье. Центральные персонажи тоже несутся по жизни, печальный финал ждёт и главную героиню, и Карла.  

Как вам кажется, в чём главное достоинство спектакля?

Наверное в том, что Борис Мильграм создаёт спектакль по мотивам, хотя об этом не пишут в аннотации. По сути, рассказа о «Трёх товарищах» нет, мы видим историю любви. Важно, что после просмотра зрители признаются, что хотят перечитать роман. Спектакль действительно пробуждает интерес к материалу.

Оперетта-мюзикл – в чём специфика и сложность жанра?

Я не поклонник этого жанра. Всё-таки оперетта-мюзикл очень сложная форма, а я не считаю себя профессиональным вокалистом, скорее – поющим артистом драматического театра. Сложно в мюзикле средствами музыки рассказать историю героев. Часто  в современном мюзикле мне не хватает именно драматической ноты от артистов. Наверное, большой плюс, что мы, драматические артисты, заходим на территорию такого непростого  жанра.

О театре как спасении

Режиссёр Борис Мильграм акцентирует внимание на том, что «большой ценностью спектакля стала тема поиска героями смысла в бессмысленном существовании между двумя войнами». Удалось героям отыскать этот смысл? И в чём кроется смысл жизни для вас лично?

Конечно, героям удалось отыскать этот смысл, но, к сожалению, как часто бывает в жизни, слишком поздно. Вся история заканчивается очень трагически. Лично для меня смысл жизни – в самой жизни. И, конечно, в театре! Я убеждён, что театр сегодня – единственный островок спасения. Всегда говорю: приходите к нам, будем и вас спасать, и сами спасаться. Театр обязан в наивысшем смысле это делать. 

Что вы почувствовали, когда узнали о номинации?

Удивление. У меня есть большие работы, которые раньше номинировали. Я понимаю, что в этот раз ничего не возьму, и считаю, это правильно. Артистам сложно радоваться за коллег, но я себя учу радоваться , потому что в этой номинации представлены актёры и их работы, которые достойнее, чем моя.

Что бы хотели пожелать зрителю, который придёт на спектакль?

Дождаться второго акта и попытаться расслабиться. Месседж романа готовит нас к чему-то очень драматическому, но на сцене всё будет иначе. Совершенно другой взгляд на роман, который зритель вправе принять или не принять, но хочется, чтобы нас поняли. Желаю всем здоровья, терпения и хорошего впечатления не только от нашего спектакля, но и в целом от фестиваля «Золотая Маска». Удачи всем!